День памяти 21 января
Тропарь мученику Михаилу Новоселову
глас 4
Тебе дарова Бог ведети тайны Царствия Небесного, /еже есть Церковь Сына Его, / да возможеши утвердити колеблемыя в вере, /и от Церкве Христовой отпадшия паки на путь спасения возвратити, /темже молим тя, священномучениче Михаиле, / сподоби и нас, ко Христу твоими молитвами, / в Церкви Его даже до конца пребыти покаянием.
Кондак мученику Михаилу Новоселову
глас 3
Верный сын Церкве Христовы явился еси,/ новомучениче Михаиле славне,/ православие истинное верным возвещая/ и лесть церкве лукавнующих отгоняя,/ венец мученический от руки Человеколюбца приим/ на Небесех ныне горния славы наслаждаешися// моли спастися душам нашим.
Св. Михаил родился в 1864 г. в селе Бабье Тверской губернии, в семье известного педагога, впоследствии директора Тульской, а затем и 4-й Московской классической гимназии Александра Григорьевича Новоселова. Оба деда будущего свидетеля Христова – и по отцовской, и по материнской линиям – были православными священниками. В детстве и юности он получил блестящее образование – сначала под руководством отца, потом в классической гимназии, которую окончил с золотой медалью, и наконец на историко-филологическом факультете Московского университета.
В студенческие годы Михаил Александрович начинает увлекаться идеями знаменитого писателя и мыслителя Л.Н. Толстого и становится его ревностным и близким последователем. Но выхолощенное обезбоженное толстовское «христианство» не могло надолго увлечь живую ищущую душу. Главное, что отталкивало в учении Толстого – непризнание божественности Христа, сведение религии к земной морали. Причины своего разочарования были высказаны Новоселовым в «Открытом письме» к бывшему наставнику: «Слова все хорошие: Бог, Дух, любовь, правда, молитва, а в душе пустота получается по прочтении их. Служить же вы хотите не Ему и не тому Отцу Его (Господу), Которого знает и признает вселенское христианство <…>, а какому-то неведомому безличному началу, столь чуждому душе человеческой, что она не может прибегать к нему ни в скорбные, ни в радостные минуты бытия своего».
Разорвав с толстовством, молодой Новоселов сразу же возвращается в «дом Отчий», в Церковь. Теоретическое познание христианства он старается укоренять в «жизни по вере», для чего ищет духовного руководства и поддержки у св. Иоанна Кронштадтского, оптинских и зосимовских старцев. Пережив личное обращение к Христу, опытно убедившись, что именно православие и есть истинный путь к Нему, Михаил Александрович осознает свое призвание в христианском свидетельствовании и начинает активную религиозно-просветительскую деятельность. Идейные и духовные устремления Новоселова этих лет, сам его образ точно переданы хорошо знавшими его современниками: «Очень верующий, безгранично преданный своей идее, очень активный, даже хлопотливый, очень участливый к людям, всегда готовый помочь, особенно духовно. Он всех хотел обращать. Он производил впечатление монаха в тайном постриге». И еще один отзыв: «Прямолинеен и непоколебим, весь на пути святоотеческом, и смолисто-ароматных цветов любезной пустыни и фимиама «дыма кадильного» ни на какие пышные орхидеи, ни на какие пленительные благовония царства грез не променяет; а вне «царского», святоотеческого пути для него все остальные сферы – царство грез, и их горизонты, глубина и прелести – только «прелесть» (в аскетическом смысле!)».
Первым воплощением просветительской деятельности Новоселова стало издание в 1902 г. в Вышнем Волочке, где он тогда жил, брошюры «Забытый путь опытного Богопознания (в связи с вопросом о характере православной миссии)». Такой заголовок, можно сказать, предопределил направление всего последующего церковного служения будущего мученика.Издание это положило начало целой серии брошюр и книг под общим названием «Религиозно-философской Библиотеки», которую впоследствии многие называли «Новоселовской Библиотекой».
Всего до революции (после которой продолжение издательской деятельности стало уже невозможным) было издано 39 выпусков Библиотеки, 20 книг в качестве приложения к ней и более 80 «Листков РФБ», выходящих в двух сериях – «Семена Царствия Божия», где публиковались святоотеческие тексты, и «Русская религиозная мысль», посвященная религиозно-философским вопросам и рассчитанная на околоцерковную интеллигенцию. «Словно живой водой брызнули на сухие богословские схемы, будто в душную атмосферу начетнически отвлеченной богословско-философской мысли ворвалась вдруг струя свежего и чистого воздуха»,– такое впечатление Библиотека производила на своих читателей.
В эти же годы М.А. Новоселов становится инициатором создания «Кружка ищущих христианского просвещения в духе Православной Христовой Церкви». В него вошли известные священники, богословы, мыслители. Деятельность Кружка поддерживалась ректором Московской духовной академии епископом Феодором (Поздеевским), многие его члены духовно окормлялись старцами Зосимовой пустыни.От других религиозных и философских обществ того времени новоселовский Кружок отличали прежде всего строго православная направленность, стремление жить и мыслить в русле святоотеческой традиции. «Это было чисто православное общество, – писал один из его участников, – а М.А. Новоселов был идейным руководителем Православия в Москве». О роли Михаила Александровича среди «ищущих христианского просвещения» метко написал и В.В. Розанов: «Суть связи этого кружка – личная и нравственная; высшее его качество – не выявляться, не спорить; печататься как можно меньше. Но взамен этого – чаще видеться, общаться; жить некоторою общею жизнью, или почти общею. Без всяких условий и уговоров они называют почти старейшего между ними, Мих. Ал. Новоселова, «авва Михаил». И хотя некоторые из них неизмеримо превосходят почтенного и милого М.А. Новоселова ученостью и вообще «умными качествами», Но, тем не менее, чтут его, «яко отца», за ясный добрый характер, за чистоту души и намерений и не только выслушивают его, но и почти слушаются его».
Церковная, духовно-аскетическая направленность «Кружка ищущих христианского просвещения» видна и по тому значению, которое придавалось его неформальным главой молитве, в том числе совместной и друг за друга. В письме к одному из своих соратников Михаил Александрович писал: «Единомыслие же захватывает не так глубоко, и может ограничиваться только интеллектуальной сферой, не существенной (хотя и имеющей свою цену) в христианстве. Поэтому, всецело присоединяясь к намеченной Вами задаче – совместно работать над выяснением христианского веросознания в целях «внутреннего единения», я хотел бы подчеркнуть существенное значение молитвы (и благоговейного чтения Писания и творений подвижнических), как средства, ведущего к этой цели». Это свое убеждение Новоселов всегда осуществлял в жизни. Как признавался он в другом своем письме: «Со времени возникновения нашего «Кружка» я поминаю членов его, лучше сказать, собратьев своих, в ежедневной молитве. Кроме того, временами о каждом из них молюсь особо, испрашивая ему у Господа той милости, которая по моему рассуждению нужна ему преимущественно».
Будучи ревностным приверженцем святоотеческого православия, в общественно-политическом отношении М.А. Новоселов придерживался консервативных, монархических взглядов, признавая не только государственное, но и церковное значение самодержавия. При этом он оставался далек от абсолютизации монархической власти самой по себе, был противником подчинения Церкви государству, напротив отстаивал ее духовную независимость, ее свободу прямо и открыто свидетельствовать о правде Божией перед сильными мира сего. Яркой иллюстрацией церковно-общественной позиции Новоселова, а также свидетельством о его мужестве служит подготовленная им к изданию в 1912 г. брошюра «Григорий Распутин и мистическое распутство» (брошюра была запрещена и в свет не вышла), в которой он не только разоблачает влиятельного «лжестарца», но и упрекает священноначалие в малодушном попустительстве и молчании: «Почему молчат епископы, которым хорошо известна деятельность наглого обманщика и растлителя?.. Где его святейшество, если он по нерадению или малодушеству не блюдет чистоты веры Церкви Божией и попускает развратного хлыста творить дело тьмы под личиной света?»
После большевистского переворота, не имея уже возможности заниматься изданием книг, Новоселов не оставил однако церковно-просветительской деятельности, а только изменил ее характер. Когда по благословению св. патриарха Тихона весной 1918 г. в Москве открываются Богословские курсы для мирян, Михаил Александрович принимает в их работе самое деятельное участие, предоставляет для занятий свою московскую квартиру, сам читает лекции о жизни и учении святых отцов Церкви.
В начале 20-х годов Новоселов проявляет себя как один из самых активных борцов с обновленческой лжецерковью. В 1922 г. в московских церковных кругах распространяется воззвание против «живоцерковников» под названием «Братское предостережение чадам истинной Церкви Христовой». Воззвание указывало на незаконность деятельности обновленческого Высшего церковного управления, призывало не оказывать ему поддержки и не иметь с ним никакого общения. Причастность Новоселова к составлению и изданию Воззвания не вызывала у покровительствовавшего обновленцам руководства ГПУ никаких сомнений, и 11 июля 1922 г. были подписаны ордер на обыск в его квартире и ордер на его арест. Однако нагрянувшие в ночь на 12 июня чекисты не застали Новоселова дома, обыск им пришлось совершать в его отсутствие. Сам же Михаил Александрович перешел с этого момента на нелегальное положение. Начался последний, исповеднический период его жизни, который увенчался мученической кончиной.
Согласно устному преданию, сохранившемуся в Катакомбной Церкви и подтверждаемому некоторыми косвенными свидетельствами, Новоселов еще в 1920 г. принял тайный монашеский постриг с именем Марк, а в 1923 – тайную епископскую хиротонию, совершенную архиепископами Феодором (Поздеевским), Арсением (Жадановским), и епископом Серафимом (Звездинским).
Одним из самых значимых итогов нелегального периода жизни М.А. Новоселова стали его «Письма к друзьям» (1922–1927). Конкретные адресаты Писем неизвестны, но круг их читателей был в те годы очень широким, они перепечатывались и переписывались от руки, в них находились ответы на животрепещущие вопросы церковной жизни, ими вдохновлялись на стояние в истинном православии, на жизнь по вере.
После появления в 1927 г. «Декларации» митр. Сергия (Страгородского), в которой под видом внешней гражданской лояльности к советской власти на откуп этой власти отдавалась сама внутренняя церковная свобода, Новоселов становится одним из вдохновителей движения «непоминающих». Вместе со своим давним учеником прот. Феодором Андреевым он выступает в качестве идейного руководителя «иосифлян» – церковных последователей гонимого митр. Иосифа (Петровых)… И вскоре Новоселов оказывается едва ли не главным фигурантом по начатому НКВД делу о нелегальной церковной организации «Истинное Православие». Символично, что именно это дело стало последним делом земной жизни святого мученика. В конце 1928 г. он был арестован, в мае 1929 г. приговорен к 3 годам заключения (которое отбывал, как «особо вредный элемент» не в лагере, а в Ярославском политизоляторе), затем, находясь еще в тюрьме, он получает новый срок – 8 лет, в 1937 г. ему добавляют еще 3 года, а 17 января 1938 г. приговаривают к расстрелу. Точные обстоятельства мученической кончины святого Михаила Новоселова неизвестны.
Святый мучениче Михаиле, моли Бога о нас!